Вероника Батхен

По Звездному тракту

Песенка для уходящих

У крепостной стены
Раскинут виноградник.
Из окон нам видны
Далекие холмы.
Привычной тишины
Не потревожит всадник.
Забыты дни войны
И мора и чумы.

Порос полынью склон
Великого кургана.
От пламенных времен
Остались голоса,
Узоры строк и стон
Скорбящего органа.
Порой тревожат сон
Чужие небеса.

Изысканный покой
Для жаждущих покоя —
Гвоздика и левкой,
Сады и соловьи.
А если ты другой —
Ты выбрал путь изгоя!
Ступай — за той рекой
Еще идут бои.

Протягивай ладонь
За зернами граната
И разводи огонь
Обрывками страниц.
А где-то мчится конь,
Ликует канонада,
Безумствует дракон
И миру нет границ.

Я подниму бокал
За алчущих скитанья
И пиршественный зал
За мной повторит тост:
«За тех кто испытал
Разлуки и страданья,
За тех кто увидал
Огни далеких звезд!

Пускай для них ковром
Расстелются дороги,
В ночи горит костром
Надежды светлый храм!
Пусть звездным серебром
Их увенчают боги
За то, что бросив дом
Остаться дали нам…»

03.96

Колыбельная, написанная
ширским садовником
Сэмом Скромби
своей маленькой
дочери Эланор

(перевод со Всеобщего)

Отгони заботы прочь —
В Средиземье бродит ночь.
Тени вползли из нор.
Спи спокойно, Эланор!

Светит полная луна,
Дремлет мирная страна,
В небесах за гранью вод
Звезды водят хоровод.

Видишь — там, у Синих гор,
Всадник сна Менельвагор.
А вот это — друг пути
Мореход Эарендил.

А тебе пора в кровать,
Не с кем больше воевать.
Разрешен давнишний спор,
Спи спокойно, Эланор!

Догорел Ородруин,
Сгинул Черный Властелин,
Зло избыли до конца,
Больше нет рабов Кольца.

Под горой сидит Шелоб,
Получив от папы в лоб,
Перепугана до слез,
Не сует наружу нос.

И умертвий страшных рать
Не придет тебя пугать.
Не войдут ни волк ни вор —
Спи спокойно, Эланор!

Все в порядке, спать пора.
Ты же знаешь — до утра
Ночь страну забрала в плен,
Спят Раздол и Лориен.

Рохан спит и Гондор спит.
В Древлепуще Вяз храпит.
Дрыхнут хоббиты в норе.
Спит дракон в своей горе.

Только тролль-неупокой
Бродит ночью — он такой.
Не пущу его во двор,
Спи спокойно, Эланор!

Снится Йовин Пелленор,
Снится Арвен Валинор,
Снится Пину Палантир,
Снится Гэндальфу трактир.

Снятся энтам родники,
Снятся гномам рудники.
Снятся людям короли,
Снятся эльфам корабли.

А тебе приснится свет
Звездной леди Элберет,
Дориат и Нуменор…
Спи спокойно, Эланор!

05.95

Буря сшибала с ног деревья и бросала в толпу золотые монеты
листьев — завтра коронуют Царицу-Осень. Близилась ночь…
В такую погоду страннику всегда найдется место у очага,
сытный ужин и кружка горячего вина…

— Послушай, ведь ты пришел по Дороге Заката, а мы тысячу
лет не покидали долину — расскажи, что там, за горами!

Гитара смахнет со стола тишину,
И голос свечой разбежится по залу:
«В горах — синий снег обнимает луну,
В горах караван — он спешит к перевалу.
В горах пастухи охраняют стада,
Свободнее ветра живые олени.
В горах как девчонка смеется вода,
Сквозь скалы собой прорубая ступени.
А дальше — лежит ослепительный мир!
Огни городов — вы таких не видали.
В пещере над флейтой колдует сатир,
Уходит фрегат за туманные дали.
Под парусом алым — надежды вино,
Где счастье — смотри — я раскрою ладошку!
Там башня, где Трое сольются в Одно,
Там дом, где ночами не гаснет окошко.
Там дом, где нас любят, там дом, где нас ждут,
Там дом выше неба, священнее храма!
Дороги судьбы нас туда приведут,
И каждого встретит счастливая мама!
Я был в городах, где пирует чума,
Я видел столицу людей без обличья,
Людей, для которых их тело — тюрьма,
А голый король — монумент безразличья.
Я тоже играл, я пытался понять,
Как можно прожить в скорлупе без отдушин,
Но голый король стал меня обвинять
И я той стране оказался не нужен.
Я плыл по реке крови Древних Богов,
Я видел дракона, парящего в небе,
Я видел труп льва — он издох без оков,
Я видел Любовь, но с ней рядом я не был…
Учитель мне в сердце вложил доброту,
Влил в глотку свинец и настроил гитару.
Учитель ушел по дороге к кресту,
А я, наконец, плюнул кровью на кару!
Я снова пою для врагов и сестер,
Я снова живу — не мешайте мне видеть!
Я помню магистра — он прыгнул в костер,
За теми, кого он учил ненавидеть…
Простите, я пьян… Через час рассветет…
Когда устаю, я бываю несносен.
Прилягу, усну а к утру все пройдет,
Разбудит меня венценосная осень».

… Да, весело там, за горами! Драконы, короли, сказки… А у нас,
в долине, уже тысячу лет ничего не происходит. Отдыхай на
здоровье — уже поздно.

За окнами ветер играл на органе, юное солнце улыбалось
разноцветным деревьям — новые платья — одно лучше
другого. Царица-Осень плела корону из кленовых листьев,
а дождь подкрался к ней на цыпочках и набросил на плечи
воротник из серебряных кружев…

08.95

Дорога Рассвета

Душистая, жаркая ночь потянулась, как женщина,
разметавшаяся во сне. Капли яблоневых цветов и дым
пастушьего костра смешались волосами любовников.
Серебристая рыба луна вильнула хвостом и скрылась
за перевалом. В тишине деревни вздохнула дверь…

Осенняя буря швыряла монеты
Без счета, горстями в толпу.
Зловещие дни предвещали кометы
И воин ушел на тропу.
И с горной вершины рванулся крылатый
Алеющий кровью дракон,
И резали ночь громовые раскаты,
И древний обрушился трон.
И плакали струны и рвали на части
Затишье домашних свечей.
И пел менестрель о любви и о счастье,
О блеске старинных мечей.
Как светел и горестен путь паладина,
Как бьется о кубки вино,
Как пляшет пожар… Только наша долина
О войнах забыла давно.
Сады по весне расцветут кружевами,
Луга косарей позовут,
В долине, где предки до нас выживали,
Спокойные люди живут…
И заперты в стойла живые олени,
Колеса толкает вода,
Ручная волчица уткнулась в колени —
Так было, так будет всегда.
И лес на границах и солнце в лазури,
И радостны лица невест…
Одни только бури, осенние бури
Тревожат покой наших мест.
Ушел менестрель и зима миновала,
В горах стих последний обвал.
Но лента дороги — за реку, за скалы —
Туда, где открыт перевал!
Там юным вином из наполненной бочки
Жизнь хлещет и бьет через край.
Там Зло и Добро имена, а не строчки,
Там пламя — иди и сгорай!
Там царствует сильный, там молится нищий,
Там счастье на грани клинка,
Там опытный вор прячет нож в голенище,
А душу на дне сундука.
Там нежные девы — их щеки лилейны,
А сердце — как стертый пятак.
Там могут продать за бутылку портвейна,
А могут спасти просто так.
Там в театре живут, а по жизни играют,
Там смерть — неожиданный гость.
Там люди по сердцу пути выбирают —
Хоромы, вокзал и погост.
Там светлые храмы, что в дни воскресенья
Трещат от бессчетных даров,
Там в ладанках носят как символ спасенья
Золу от священных костров.
Там водкой и кровью поют менестрели,
Там крылья сложили в горбы,
Там принято смехом встречать на расстреле
Корявые шутки судьбы…
Я знаю, я помню, я видела это —
Пьянящий, безудержный ад!
Дорога Заката, Дорогой Рассвета.
Ушла и вернулась назад
И благостны кущи привычного рая,
Но вновь наступает апрель —
Я вышла из дома, я вновь выбираю
Тот мир, что пропел менестрель!

Ветер волком выскочил из-за холмов и разогнал белое стадо
туманных овец над дорогой. Огоньком по краю старинной
рукописи разлетелся рассвет. В придорожном трактире зевком
захлопнулось окно. «Стоит бросить тысячу зерен, чтобы
взошло хоть одно из них» — говорится в старинной книге и,
поэтому, завтра с рассветом я выйду за грань перевала…

05.96

Память

Самайну — 94

Шершавый воротник потрепанной шинели.
Солдатское сукно, соленое, как снег.
Погасшие костры, прошедшие метели
И тени за спиной и догоревший век.
Послушай, старый друг, оставь свои печали
И посмотри вокруг — на полную луну,
На звездные дожди, на черные вуали
Обледенелых лип, на спящую страну.
Волшебную страну в предутренней истоме —
Соборы и сады, мосты и корабли,
Распахнутая дверь в уютном старом доме,
И колыбель дорог и сапоги в пыли.
Зазубренный клинок, причудливые шрамы,
Усталые глаза… Проклятая война!
Сожженные дворцы, разрушенные храмы,
Нелепая любовь, забытая вина.
Заклятые враги, потерянные дети,
Спокойнее, мой друг. Присядем, закури
И посмотри вокруг, на мир при лунном свете —
Успеешь вспомнить все до утренней зари —
Заветные слова, проигранную битву,
Победную трубу и пепел на груди,
Серебряный бокал, последнюю молитву…
Отверженный монах, веселый паладин,
Любовник и палач… Оставь, старик, не надо!
А может, бросив дом, опять, как в старину,
По первому лучу, по солнечному взгляду
Отправимся искать волшебную страну!

11.94

* * *

Конану — 95

Поезда в ночи стучали…
Позабытые, в печали,
Мы сидели и скучали
И живые ветки жгли.
Искры в небо улетали,
Наши книги сны листали,
Звезды нам светить устали,
Звезды спать легли в пыли.
Дали нам взамен постели
Голубые лапы ели,
Поезда тихонько пели
Колыбельную вдали…
Люди струны перебрали,
Все мотивы переврали,
У весны слова украли
И довольные ушли.
Мы домой не захотели,
В вихре огненной метели
Мы на небо полетели —
Искры нас не унесли!
Звезды в лужах мирно спали,
Ну а мы с небес упали,
Кулаки поотшибали
И коленки обожгли.
Как продали, так купили.
Кем мы были — позабыли,
Где прошли, кого любили,
Что за книги берегли.
Как сражались и играли,
Как дороги выбирали,
Что имели — потеряли,
Вспомнить снова не смогли.
И теперь по свету бродим,
То ли люди, то ли вроде…
Вопреки своей природе
Потянулись к небесам.
Пять тузов в одной колоде,
То ли бредим, то ли вроде,
Чужаки в своем народе
Дальше что — узнаешь сам…

06.95

Мастерский Романс

Старой Англии — 96
(да не упомянута будет всуе)

Мат беспросветный плывет над стоянкою,
Восемь часов, как загнулась игра
И мастера утешаются пьянкою,
Водки и слов хватит им до утра!

Кончилось все, позабыты волнения,
Ужас загрузов, несданный оргвзнос…
Скопища младших детей поколения,
Что на игру пролились, как понос!

Помнишь дракона под маской отшельника
С юной эльфийкой ведущего флирт.
Помнишь, как вдруг из пушистого ельника
Вышел в игру марадановский хирт.

Помнишь, как эльфы, объевшись поганками,
Жертвы несли человечьим богам
И прокатились тяжелыми танками
По беззащитным Мордорским лугам.

Помнишь, как гномы ковали двуручники
В кузне меж скал над драконьей норой,
Как ломанулись английские лучники
В кущи чудесного мира Аррой.

Помнишь, как мастер по магии плачущий
Волосы рвал и катался в пыли —
После десятка обрядов на капище
В Красную Книгу его занесли!

Помнишь, как бард безобидною песенкой
Вызвал из леса свирепых волков,
Помнишь, как два обезумевших берсерка
Вынесли в ноль сорок пять грибников.

Помнишь на Сиде… А помнишь на Нарнии…
Хмурое утро на Мире Звезды…
Помнишь, как красный отряд Драгонармии
Гопникам дать обещался .....

Помнишь на Хишках… А помнишь на Конане…
Помнишь, как эта… А помнишь, как та…
Как поклялись мастера утомленные
Больше рогов не растить никогда!

Тухнет костер, тишина над стоянкою,
Двадцать часов, как загнулась игра.
Души согрев неизбежною пьянкою,
Дрыхнут в палатках своих мастера…

05.96

* * *

Лейся звонко арфы трель,
Радуй души менестрель!
Я спою о старине:
Жил король в одной стране.
Весел, смел, красив на вид,
Но ничем не знаменит —
Не блудил не убивал,
Серебром не торговал.
Ни романа ни войны —
Чем поднять престиж страны?
Что ни ночь — жена зудит:
«Хоть дракона победи!»
Долго-долго думал он
И решил — со всех сторон
Менестрелей соберу
И соседям нос утру.
Порешил и в тот же час
Повелел издать указ:
«Объявляется турнир,
Состязанье звучных лир!
Победителю почет,
А еда, вино за счет
Короля». И в малый срок
Собралось — помилуй, Бог!
Сотни две, а может три
Бардов, черт их побери!
Все бренчат, поют, ворчат,
Голодны как саранча!
Наш король взглянул, вздохнул,
Уши ватою заткнул,
Кинул в канцлера печать
И велел турнир начать.
Чинно вышел, сел на трон,
И пошло — со всех сторон
«О, Раймонда!» «О, Мари!»
От зари и до зари…
Ну, сначала-то про дам,
Да вино задаром — в хлам
Барды все перепились,
Меж собой передрались!
Победитель же — ля-ля
Вместе с дочкой короля!
Скрылся аки тать в нощи
И теперь ищи — свищи!
В общем с этой пьянки трон
Потерпел большой урон,
А король не знал, куда
Подеваться от стыда.
Похудел, зачах. С тоски
Он засел вязать носки,
А потом на вечный срок
Повелел: «Мол, на порог
Менестрелей не пускать,
Приходящих — обыскать,
А заслышав арфы звон
Мигом гнать мерзавца вон!!!»
Лейся звонко арфы трель,
Радуй души, менестрель!

05.96

* * *

Смотрит волком вся родня — Дура!
Ищешь дыма без огня. Куры
Просят крошек поклевать хлебных,
А тебе все потчевать бедных!
А тебе все ночевать в поле,
А тебе все вековать горе.
Чем ты, баба, не вольна? Хата
Крыта, ты видна. Свата
Время звать, а ты ко дну — небыль!
Ну а я хочу луну. С неба.
Что мне горести до той хаты,
А скажу — так до Святой — маты!
Гости ходят — мол, приветь бражкой…
Мне бы в лес уйти и петь пташкой!
Снять платочек, распустить косы,
Из цветов венок сплести пестрый.
Босы ноги окунуть в речку…
А велели дом тянуть. Печку
Протопить, да наварить каши.
С кем бы мне поговорить? Страшно!
Серпы, косы, куры, рожь, вилы…
Ну когда же ты придешь, милый?!
Поцелуешь жарко лишь в губы…
«Что печалишься-молчишь, люба?»
В сини очи загляну — Мне бы
Подержать в руках луну с неба…

02.96

* * *

Ни ответа, ни привета,
Семь заплаток на семь бед.
Нитка свита, песня спета.
Из светлицы бы на свет,
Да стемнело… С посиделки
Разбежались до утра
Все соседки. Бусы мелки.
На восьмой беде — дыра.
Свадьбу ждали до полночи,
Да жених напился пьян.
За околицей хохочет
Разгулявшийся баян.
Парни прячут, девки плачут,
Петухи со сна кричат,
Поп под горку гонит клячу,
От сердечка нет ключа.
Я б прошла златые горы,
Да в железных башмаках,
Три железные просфоры
Изглодала б домягка!
Я б пешком дошла до неба,
Уплыла б за окиян,
Я б могла бы… Да не треба —
Мой милой напился пьян.
Спит в канаве, как на лавке,
Кажет небушку кулак…
Забери его, босявку,
Ненасытный вовкулак!

05.96

Колыбельная Лучиэнь

Герте

Спят дороги, спят леса,
Спит ручей и спит роса.
Дрыхнут пьяницы в корчме,
Спит эльфенок на холме.

Спит под уханье совы,
В колыбели из травы.
У подножия сосны
Видит сказочные сны.

Про людей в больших домах,
Про охотников в холмах,
Про героев — храбрецов,
И про гномов — кузнецов.

Как в излучине реки
Загорятся огоньки
И встречать Царицу вод
Поспешит лесной народ.

И приснится ей еще
Будто выросла большой
И с любимым до утра
Слушать звездные ветра

Убрела на склон горы,
Про богатые пиры,
Как в заоблачной дали
Растворятся корабли.

Про зайчонка и про мышь.
Спи, принцесса. Спи, малыш!
Спи спокойно, ведь сюда
Не дотянется беда.

Орки ходят стороной,
А дракон лежит больной.
Даже тролли — дураки
Не пойдут за грань реки.

Мама умницей была,
Все дороги заплела,
Перепутала пути —
В лес чужому не войти.

Не пришла еще пора.
Спи, эльфенок, до утра!
Ведь тебе так мало лет…
Потускнеет звездный свет,

Месяц скроется. С ветвей
Защебечет соловей.
Вздрогнет сумрачная ель.
День пришел, Тинувиэль!

Просыпайся и беги
Прямо к берегу реки
Сны весны с мордашки смой
И спеши скорей домой

Ведь уже вторую ночь
Мама ждет с прогулки дочь.
Не тревожь ее пока —
Ночь разлуки далека…

04.96

По Звездному Тракту

Мокрые листья, вплетенные в ветер.
Крепости дюн, частокол бурелома.
Маленький аист по имени Петер,
Ветхий сарай, золотая солома.
Капля огня в чуть дрожащих ладонях,
Прутики струн рядом с молнией стали.
Хлеб и свечу дал зевающий конюх.
Ляг, отдохни, мы сегодня устали…

Встречи верны, неизбежны утраты.
Птица-рассвет из вечернего склепа.
Путь наш проложен по звездному тракту,
Долгой дорогой от неба до неба.

В звоне мечей — отголосок набата.
В песне ручья — память талого снега.
Слово — и брат поднял руку на брата.
Пламя, как крик бесконечного бега.
Женской груди драгоценная млечность,
Бойня и бой, неживая усталость,
Завтрашний день и вчерашняя вечность
Вместе с дождем за дверями остались.

Здесь за спиной пыль засохшего лета,
Выцветший плащ, стопка книг в изголовье…
Только не плачь, о моя королева!
Стоит грустить опьяненным любовью!
Там за стеной ложь, предательство, жалость,
Бури людские рвут землю на части.
Только пойми — нам на свете досталось
Чудо чудес — путеводное счастье!

Мы никогда не вернемся обратно.
Без сожаленья, без боли и гнева
Просто уходим по звездному тракту,
Долгой дорогой от неба до неба…

08.96

Заклинание

Стылое болото, паутиной мох.
В сорванную глотку затолкали вдох!
Вороны и ельник, мертвый можжевельник.
Дикая охота, одноглазый Бог.

Слышите рог — в дорогу!

По холмам застывшим, по седым камням,
По пескам отжившим направляй коня!
Воинам усталым не видать Валгаллы,
Воинам, забывшим свет земного дня!

Слышите рог — в дорогу!

Свет эльфийской башни, серебро луны.
Хор кровавой пашни, зарево войны.
Ласковые руки, тисовые луки.
Мертвые бесстрашны и обречены.

Слышите рог — в дорогу!

Бойся этой встречи, смертный человек!
Мрак упал на плечи, на ладони снег.
Руной ляжет тайна полночи Самайна.
Дети Скади сечи связаны навек!

Слышите рог — в дорогу!

08.96

По стихам Лина

По пустым городам мчится дикий ликующий ветер
И живые леса подступают к оградам пустых деревень,
Будто не было нас, будто мы и не жили на свете…
Тени наших следов затерялись в густой непримятой траве.

По забытым полям разбежались свободные кони,
Своры бывших собак возвращаются в стаи волков.
Реки смоют мосты, а дома чистый дождь похоронит.
Шевельнется земля и вздохнет, сбросив тяжесть извечных оков.

Время страха прошло и никто не потребует дани,
Не коснется металл сердца гор, обомшелых ладоней холмов.
И вернутся назад существа из забытых преданий,
Из несказанных снов, со страниц пожелтевших томов.

И взовьется дракон в бархат неба под кружевом лунным,
Скрипнет леший в лесу, захохочет русалка со дна.
Вновь пришедший народ будет смелым, беспечным и юным,
Рекам, звездам, горам станут снова давать имена.

На развалины стен прибегут любопытные дети,
Будут в войны играть, окунувшись в течение лет…
И кентавры пройдут по тюльпанной степи на рассвете,
Не заметив, что нас уже нет.

02.97

Баллада о
Доме на Перекрестке

Ракше

Когда все реки оденет льдом
И замолчит вода,
У трех дорог я построю дом.
Буду плести года
В тонкую нить и мотать в клубок
Пряжу былых веков —
Пламя боев, торжества венок,
Лица и звон подков.
Веткой сосны замету следы
Бывших обид и ссор
И у дверей посажу цветы —
Розу и эланор.
Пыльный чердак подарю сычу,
С печки скрипит сверчок.
В круглом окошке зажгу свечу,
Радостный маячок.
И будут люди стучаться в дверь —
Странники всех миров.
Ленты путей, серебро потерь —
Нету ценней даров.
Камни беды и вино страстей,
Свитки забытых тайн.
С цветами липы придет Бельтейн,
С первым снегом Самайн.
Стены тепло и покой хранят,
Выпить, попеть, уснуть
Снова однажды, к закату дня
Двинуться в звездный путь.
Свяжется нитка, растают льды…
Преданность не порок.
Знаю, однажды придешь и ты
К дому у трех дорог!

03.97

Арканарский Цикл

1.

Как лист увядший, падает на душу
Последняя прощальная строка.
А ветер паруса в объятьях душит
И гонит вдаль седые облака…
Мой Арканар! Тобой владеет стужа
И, как вода забвения, горька
Твоя любовь… И сердце бьется глуше,
И иней оседает у виска.
И звезды гаснут, отражаясь в луже.
Темно вокруг — ни зги ни огонька,
Лишь кораблей просоленные туши
И моря распростертая тоска
Колеблется и бьет в немую сушу.
Волна песок подточит и разрушит
Все берега… Когда? Через века.
Я капля в море слез. Дрожит рука.
Прощай, страна, которой я не нужен!
Как лист увядший, падает на душу…

04.97

2.

Пришла Зима. Ударили морозы,
Заткнули щели и забили ставни,
Узорный снег укрыл от глаз отбросы,
Публичный дом вдруг оказался равным
Хрустальному дворцу Святого Мики
Голодные глаза Веселой Башни
Игриво ловят солнечные блики,
Красуясь белизною и не страшно
Смотреть на город в праздничном наряде —
Исчезли шулера, шпионы, воры,
Умылись размалеванные б....
И даже крысы прочь сбежали в норы.
В порту затишье… Море онемело,
Скелеты кораблей на пепелище,
Вороны озираются несмело,
Дрожит у кабака безногий нищий…
Тепло храня, кольцом замкнулись стены,
Ручной огонь живет под каждой крышей.
Пришла зима и это неизменно
И шум капели лет никто не слышит.
Как радостно горят дрова в камине!
Как сладок плен домашнего уюта!
А за дверьми небесно-чистый иней
Под солнцем за минутою минута
Дрожит и бьется в лед ладони дня…
Как сложно никого не обвинять!

04.97

3.

Оставь свои потери,
Забудь меня ей-богу
Я сам себе не верю,
Открыв в ночи дорогу.
По звездам путеводным
Иду, теряясь в Лете.
Я снова стал свободным,
Меня никто не встретит.
Сожгли мои причалы,
Ушли мои галеры.
Я жизнь начну сначала,
Без боли и без веры.
У башен позабытых,
Пустых, недосожженных,
В песках, дождем размытых,
В приюте прокаженных.
Меж варварских селений,
У струй воды жемчужной,
Пройду — безвестный гений,
Никчемный и ненужный.
Листком под ветром века
Промчусь по белу свету
И стану человеком,
Забыв, что был поэтом.
Разбитый дар не склеишь,
Теряюсь безвозвратно…
И только ты сумеешь
Позвать меня обратно!

05.97

* * *

Это было так давно, что не вспомнишь,
Сколько лет унес с тех пор вольный ветер…
Жили в небе всемогущие боги
И со звезд они на землю смотрели.
Но однажды бог на мир загляделся,
Со своей звезды упал он на землю,
А очнувшись позабыл кто он родом
И почел себя простым человеком.
До ближайшей до деревни добрался,
Приютили там его и пригрели,
Дали имя и приставили к делу —
Бог подался к кузнецу в подмастерья.
Долго ль коротко ль ковал он подковы
Но подул весенний ветер и богу
Захотелось вдруг обратно на небо —
Бросил молот и до дому собрался.
Обошел он все дороги на свете,
Забирался на высокие горы,
И по морю уплывал к горизонту,
Только нет с земли дороги на небо!
Что же делать — не повесишься с горя,
Все равно ведь не поможет — бессмертный…
И вернулся бог обратно в деревню,
Дом построил и при кузне остался.
А другие боги с неба смотрели,
Проливали они горькие слезы,
Те что после в янтари превратились.
Знали боги — для упавшего с неба
Навсегда закрыты ясные звезды.
И из слез своих построили боги
Высоко на небесах янтарный город,
Тот, который на земле зовется Солнце.
Поселились в нем, ворота закрыли
И на землю они больше не смотрят…

04.96

Скальд

Он глазами ласкал серебристую сталь,
Наслаждаясь смертельной ее красотой.
Он истории битв как страницы листал
И вплетал песни брани в гитарный настрой.

И купались в крови сочетания строк —
Сладость смерти и радость клинков воспевал
Рыцарь прожитых дней — он иначе не мог
И героев своих сотни раз убивал.

По развалинам пламя струилось рекой,
И израненный вождь о победе кричал,
И стонала струна под безумной рукой,
Под рукой, никогда не державшей меча.

Он прославленный бард, он любимец толпы
Он великий певец, им гордится страна…
Но копыта стучат, поднимается пыль,
В мирный город впервые приходит война!

И уже наяву кровь течет по камням,
Разлетается сталь побеждает свинец.
Смерть раздаст ордена этим честным парням,
Смерть возьмет их с собой Ты прозрел наконец?!

Вот война — так узри же ее красоту!
Сталью брызнул клинок — отвести не успел.
Он лежал пригвожденный к земле, как к кресту,
Под мечом, тем мечом о котором он пел…

02.96

Баллада о Даме Надежде

Иллюзия истин чьи тайны постиг,
И залитый кровью дощатый настил,
Проклятья людей — ты хотел их спасти
И камень в ладони невежды.
И голос любимой сказавшей «прости»!
Ты правду, как птицу, сжимаешь в горсти,
Но в путь за собой продолжает вести
Ликующий голос надежды!

Улыбка ее как росинка ясна,
Под стягом ее наступает весна!
Пусть морщит носы разжиревшая знать —
Ты веришь — все будет как прежде.
И новые тайны стремишься познать,
Над новой балладой сидишь допоздна
И молишься ей пробудившись от сна —
Прекрасной, безумной надежде!

Ей молятся все, кто измучен и слаб —
Привязанный пес и закованный раб
И пьяный матрос, поднимающий трап,
И девка в кричащей одежде.
Кто верную шпагу срывает с бедра,
Кто в штиль к парусам призывает ветра,
Кто двинулся в путь не дождавшись утра —
Коснутся ладони надежды!

И голос ее полковою трубой
Тревожит сердца и зовет за собой
В дорогу, к перу, в опьяняющий бой —
Эй, плачущих женщин утешьте!
И ветер ревет и бушует прибой
И нежные руки простерла любовь…
Ты снова идешь за неверной судьбой,
Доверив дорогу надежде.

Ты отдан в объятья святого огня,
Ты пеплом упал под копыта коня,
Ты рыцарь ее до последнего дня —
Твоей безнадежной надежды!

03.96